Мандела: Похороны Деда Мороза

Михаэль Дорфман

Помню 1994. Национальный футбольный стадион в Суэто, в южноафриканском Йоханесбугре был полон, а вокруг стояли огромные толпы людей. Самый крупный на африканском континенте стадион, который здесь называли африканским именем Калабаш не готовился к футболу. Пестро и празднично одетый народ шумно праздновал избрание первого в истории страны президента-африканца Нельсона Манделы. Манделу тоже называли его африканским именем Мандиба. Шумно и весело в ЮАР отмечают все. 10 декабря 2013, столь же шумно, весело и пестро под дождем здесь справляли похороны Мандибы.

 

Мандела на стадионе 1994

 

А тогда, в 1994-м в одной из раздевалок стадиона израильская делегация наблюдателей на первых после апартеида президентских выборах готовилась выйти на поле стадиона. Бывший советский политзаключенный и будущий израильский министр Натан Щаранский сменил свою знаковую кепку на форменную бейсбольную шапку, которую носили тогда международные наблюдатели на выборах.

Диктор на поле объявил о выходе израильской делегации, когда израильтяне услышали, что народ на трибунах выкрикивает что-то странное, вроде русского слова «слава». Щаранский решил, что это ему кричат. Он гордо вышел, размахивая руками.

Скоро выяснилось, что на трибунах узнали о том, что один из членов делегации – Хаим Слово, старший чиновник одного из округов Израильского управления переписи населения, приходится племянником чрезвычайно популярному тогда Джо Слово, руководителю Компартии ЮАР, члену руководства Африканского Национального Конгресса и в будущем, министру жилищного строительства в правительстве Манделы. Трибуны же кричали «Слово! Слово!!», в честь уроженца литовского местечка Обяляй, ставшим одним из лидеров борьбы против апартеида.

 

Джо Слово и Нельсон Мандела

 

Попутно, некоторые члены израильской делегации активно занялись налаживанием контактов и попытками продать новому правительству израильское оружие. Однако все достигнутые договоренности так и не реализовались. По одной версии сделки сорвал всесильный тогда начальник внутренней безопасности израильского Минобороны Ихиэль Хореф, самолично контролировавший израильский экспорт оружия. По другой версии, сделки провалились из-за ожесточенного сопротивления еврейских соратников Манделы, того Джо Слово и министра разведки Ронни Касрилиса, не простивших помощь израильских спецслужб правительству апартеида в их собственном аресте.

Мандела умер 5 декабря 2013 в канун праздника св. Николая Угодника в возрасте 95 лет. Заготовки его некрологов и биографий лежали во многих редакциях уже лет десять. Однако, людей теперь интересуют не канонические биографии великих, а маленькие анекдоты, связывающие нас с ними, дающих ощущение, что мы выпили с ними пива.  Эпоха великих (и порой ужасных) лидеров первой половины ХХ века безвозвратно канула в лету. Вместо назидательний современный человек все больше мыслит анекдотами и историями, и для лучшего понимания происходящего редактора требуют a good story, «хорошую историю», иначе публике будет неинтересно.

Очевидно, что Мандела был последним в ряду великих лидеров, отцов государств, как Ленин, Ганди, Пилсудский, Мао, Бен-Гурион, Сталин, Черчилль, Насер, Де Голль. Невозможно даже подставить в этот ряд кого-то из современных деятелей. Комментаторы уже не знали, что с ним делать в эпоху, когда время великих лидеров прошло. Мой друг Джим ЛеРокк, вхожий к Манделе в его последние годы, расказывал, что люди чувствовали себя вокруг него, словно дети вокруг Деда Мороза. Мировые лидеры собравшиеся на похороны тоже вели себя, как дети на новогоднем утреннике, шутили, суетились, изображали улыбки радости, спешили пожать максимум рук, сняться на айфоны и айподы с другими лидерами, флиртовали и ссорились.

 

Барак Обама делает селфи на похоронах Манделы

 

Метафору Деда-Мороза-Санта Клауса использовал и много повидавший на своем веку ветеран американской журналистики Дан Ратер. Африкано-американский автор Корнелл Уэст сразу после похорон резко критиковал трансформацию Нельсона Манделы в современного Санта Клауса, пригодного на любой вкус и цвет. Однако плетью обуха не перебьешь. Ведь и сусальный Дед-Мороз-Санта Клаус появился в современной культуре, как подмена страшного и справедливого Николая Угодника, по преданию, награждавшего орехами и конфетами детей хороших, и уносившего в ад плохих и грешных. Да и житийный епископ Мирроликийский, чудотворец и покровитель моряков и детей отличался суровым нравом и непримиримость к врагам, столь несвойственной Манделе и Деду Морозу.

Для либералов Мандела – борец против расизма, что сегодня заменяет для многих борьбу за социальную справедливость. Для консерваторов – он пример христианского искупления, превратившегося из террориста в респектабельного деятеля. Для сознания напуганного мира «войны с глобальным террором» такая трансформация уже вряд ли возможна. Правые мягко упрекают Манделу за то, что не осудил своих прежних друзей, вроде Фиделя Кастро или Муаммара Каддафи. Однако здесь Мандела  всегда был непреклонен, — это мои друзья, поддержавшие меня в тяжелые времена. Так он ответил Дану Ратеру в битком набитом клубе в Гарлеме еще в 1990 под одобрительный ропот аудитории.

Вродящий в моду жанр пинания недавно усопших толкает некоторых писать, что Мандела превратил ЮАР из страны первого мира в страну третьего. Там невдомек, что «Первого мира» больше нет, не только в ЮАР, но и в США и Европе. По коррупции ЮАР сравнима с Польшей, и не больно отстает от США. Средний доход на душу населения в ЮАР упал на 40%, но и в США он упал на 17-20%, половина американского населения живет ниже уровня бедности, у 75% американцев долгов больше, чем имущества и сбережений, безработица на нетерпимом уровне, а 1% сверхбогатый населения после 2000 года забирает 90% новых доходов. Пропасть между сверхбогатым 1% и остальными 99% в США куда глубже, чем в ЮАР, число заключенных в США больше, чем в сталинском ГУЛАГе, что ставит серьезные вопросы по поводу социальной стабильности у самозванного лидера свободного мира.
Левые обвиняют Манделу в отступлении от марксизма, и в переходе к свободнорыночным отношениям, к нелиберальной корпоративной модели капитализма. Среди них и соратники Манделы, как Ронни Касрилис. Однако весь мир сегодня, так или иначе, живет в этой модели. Совсем рядом, другой бывший великий борец с расизмом и колониализмом Роберт Мугабе завел свою страну в тупик, да и оппозиция там появилась не способная показать какой-то выход из тупика.

Многие в Африке упрекают Манделу в том, что не использовал свой авторитет и влияние, чтобы выступить против коррумпированных пожизненных африканских лидеров. Однако Мандела сделал большее. Он показал личный пример не только Африке, но и всему миру. Получив президентское кресло он объявил, что займет его всего на один срок, и, не колеблясь, выполнил, когда надо было это кресло освобождать. Вероятно, этим Мандела и обеспечил себе культовый статус, в отличие от множества других лидеров, надолго переживших свою славу.
Я работал в ЮАР в самом конце апартеида и имел там дела после его свержения. Я видел что все те немалые проблемы, которые есть в ЮАР сегодня, были и при апартеиде. К тому же, тогда еще была партизанская война, межплеменное насилие между банту и зулу, международная изоляция и экономические санкции. И самая большая проблема была в том, что подавляющее большинство населения не только ненавидело власть (этого как раз во всем мире хватает). Главное, что большинство, в том числе и многие белые не чувствовали, что Южно-Африканская Республика это свое государство.

 

Снимок из “Гардиан”

 

Белые боялись, что их перережут, как только закончится режим апартеида . Почти 800.000 белых эмигрировали. Многие оставшиеся белые боялись, что их перережут, когда Мандела покинет президентское кресло. Многие панически боялись, что резня начнется сразу после смерти Манделы. Среди черных много недовольных тем, что падение апартеида никак не улучшило их социальное положение. Речь не идет о том, чтобы из грязи в князи, а о повседневном быте. Трущобные бидонвили как стояли при апартеиде без водопровода и канализации, так и стоят. У многих как не было никаких перспектив в жизни, так и нет. Этому много причин, как глобальных, так и внутренних. Мандела не разрешил их, и это предстоит сделать его преемникам. К некоторым, как к нынешнему президенту ЮАР Джакобу Джума Мандела не скрывал своего резко отрицательного отношения. Довольно плохая организация похорон Манделы еще раз иллюстрирует довольно низкое качество власти его преемников.

Борьба против апартеида в ЮАР велась без вождей, и потому породила целую плеяду выдающихся лидеров –архиепископ Десмонд Туту, Оливер Тамбо, Стив Байко, Рэйчел Саймнос и многих других. Мандела был одним из многих, и больше символом, чем вождем. Он пробовал разные способы борьбы, видел, что мирно не получается и взял в руки оружие.
Мандела провел в тюрьме 27 лет. Выйдя из тюрьмы он повторил свое заключительное слово на суде, приговорившим его к пожизненному заключению.
Однако Мандела вышел из тюрьмы уже не вожаком вооруженной группировки, а живой легендой, общенациональным лидером и, самое главное, опытным и прагматичным политиком. Очевидно, Мандела не знал, как решить многочисленные проблемы свой страны. Однако он точно знал, что надо делать, чтобы избежать кровопролития. Мандела говорил, что ненависть туманит разум и становится на пути политики, что лидеры не могут позволить себе ненавидеть. Вероятно, и в этом Мандела не адекватен современной эпохе, где политику и даже идентификацию не зазорно строить на страхе и ненависти.

И еще Мандела ненавистен многим из уходящего поколения как символ того, что революционные перемены могут быть успешными и бескровными. Уходящее поколение, как на Востоке, так и на Западе панически уговаривает себя, что революций не бывает. Хотя все мы пережили и бескровные революции, и весьма тяжелые и кровавые реформы и модернизации.  Вероятно этот урок Мандела задал уже следующему поколению, которое уже понимает, что наши вчерашние успехи – всегда источник наших нынешних проблем,  а сейчас наблюдает в своих твитах, инстаграмах и социальных сетях похороны Деда Мороза.

Впервые опубликовно в Курсе 20.12.2013 

Михаэль Дорфман ©2013
Michael Dorfman ©2013